«Вывод»: зачем нам «министерство правды»
О том, что калужские СМИ ждут большие перемены, можно было бы догадаться уже на сентябрьской пресс-конференции губернатора, когда Анатолий Артамонов сделал калужским СМИ выговор и за Дерипаску, и за мост через Киевку, который оказался не мостом, а насыпью. Губернатор тогда популярно объяснил, к чему приводит смешивание понятий.
«Удорожание процентов по кредитам, которые занимают организации области, понижение рейтинга области, понижение рейтингов надежности региона. Оно нам надо?», - сказал он тогда.
Возможно, это лишь совпадение, но уже через две недели стало известно о создании нового министерства – министерства внутренней политики и массовых коммуникаций, которое возглавил Арсений Оганесян, сменивший на посту замгубернатора Максима Шерейкина.
Шерейкин, напомним, курировал ключевое для областного правительства направление - инвестиции. Именно достижения в деле привлечения инвестиций были и пока еще остаются, несмотря на то, что счетчик на сайте Агентства регионального развития давно уже не отсчитывает миллионы долларов, привлеченные в виде инвестиций в Калужскую область, главным предметом гордости областных властей.
Теперь куратора в ранге замгубернатора у этого направления нет. Зато есть замгубернатора-куратор массовых коммуникаций. О смене вех, наверное, говорить пока рано, но на размышления этот факт наводит.
Сообщение о новом назначении в управлении по работе со СМИ администрации губернатора комментировали сдержанно. Можно сказать, никак не комментировали. Отмечалось лишь, что новое министерство будет взаимодействовать с общественными, религиозными организациями, профсоюзами, а также со СМИ.
Положение о новом министерстве, чуть позже опубликованное на официальном сайте областной администрации, дало больше пищи для размышлений. Оно, кстати, и сдержанность управления по работе со СМИ отчасти объяснило. Все, что до последнего времени входило в компетенцию управления по работе со СМИ – проведение пресс-конференций должностных лиц областного правительства, прямых эфиров с их участием, подготовка обзоров СМИ, адресов и поздравлений и т.д., все это теперь входит в компетенцию министерства внутренней политики и массовых коммуникаций.
Помимо этого, министерству вменили в обязанность информировать СМИ о деятельности других министерств. Таким образом, у калужских СМИ, видимо, появится возможность узнать, зачем некоторые из них были созданы. Возможно, прольется свет даже на деятельность министерства конкурентной политики.
О нем пока известно лишь то, что по пятницам министерство проводит заседание комиссии по сдерживанию цен, которые об этих заседаниях, видимо, не знают и продолжают расти.
Возможно, на сайтах этого и других министерств появится хоть что-то в разделе «Новости», который кое-где не обновлялся с момента их создания.
Но одной из главных задач министерства названо не это, а «формирование единого регионального информационного пространства». С единым налогом на доходы физических лиц (ЕНДФЛ), например, все ясно – отдал государству 13% и спи спокойно. С «Единой Россией» - тоже. Словосочетание «формирование единого информационного пространства» вызывает определенное беспокойство, так как дает простор для творчества создателей этого пространства. Слишком уж зыбкая это материя.
А если какое-то СМИ в пространство не уложится? Что тогда?
Мне могут возразить – есть закон «О СМИ», который дает журналистам право на получение информации о деятельности органов госвласти (если, конечно, эта деятельность не является гостайной). Но все отлично знают, как непросто даже сейчас воспользоваться этим правом. Как, впрочем, и другим правом, закрепленным за журналистами законом «О СМИ» - правом свободно выражать свое мнение об этой деятельности.
«Цензуры у нас нет, у нас есть только самоцензура»,
- такой ответ, помнится, получил представитель Европарламента, приехавший в Калугу изучать ситуацию со свободой слова, от редактора одной калужской газеты. О том, что самоцензура свирепствует в иных СМИ так, что советским цензорам и не снилось, он благоразумно умолчал.
Михаил МАРАЧЕВ
