Владислав Сахарчук: Как я перестал быть украинцем

Пора совершить признание. Украина очень
многое значила в моей жизни. Практически каждое лето в детстве я проводил в ней
(точнее в Новороссии, отличие погуглите). У обоих моих родителей местом
рождения в документах была «Украинская ССР». Меня всегда интересовал её язык, в
раннем детстве я довольно бойко говорил на нём. Мой любимейший писатель и
сейчас – Гоголь. На моей свадьбе гости танцевали под «Вопли Видоплясова». Ну а
самое главное – получая в 16 лет паспорт ещё советского образца, я записался в
графе «национальность» украинцем. Моя укрофилия продолжалась до первого
майдана: в свидетельствах о рождении старших детей я по-прежнему совершенно
добровольно числился украинцем.

И только позже, поверхностно изучив свою
родословную, я узнал, что украинцев среди моих предков не было, а были в
основном русские и белорусы, и немного греков. И поиски возможных родственников
и однофамильцев давали отнюдь не Украину, а Брестскую и Гродненскую области.

Довольно давно я понял, что Украина
после 1991 года – это альтернативная
версия России. И сначала я довольно благожелательно и с интересом за этим
наблюдал. У хохлов было многое из
того, чего хотелось в России. Хозяйственность и прижимистость. Меньшее
(казалось) раздолбайство. Их слабее мучали «вечные русские вопросы» и они не
парились мессианством и своим местом в мире, а просто жили в своё удовольствие.
Восхищало отсутствие мигрантов. Наконец, там было тепло. Там было прекрасное море.
Изобильная земля и вкуснейшая кухня. Там были Крым, моя любимая Одесса, потрясающий
Киев, красивые Карпаты. Украинки были чертовски хороши – не чета нашему
среднерусскому женскому стандарту. Замечательна была и местная музыкальная
сцена.

Но с другой стороны, у хохлов не было
Санкт-Петербурга и Тихого океана, Пушкина и Достоевского, Чайковского и
Свиридова, Андрея Рублёва и Исаака Левитана, Суворова и Жукова, гор Кавказа и
просторов Сибири. Точнее, они добровольно от этого отказались.

Независимую Украину я знаю с её рождения, с 1992 года. И знаю довольно хорошо - как, впрочем, и многие.

Это была прекрасная страна, где всё продавалось и покупалось.

Вчерашним школьникам, кричащим про коррупцию в России, украинские реалии даже не снились. Так, однажды мы поехали в тогда ещё украинский Крым, а я забыл дома… паспорт. То есть буквально у меня не было с собой НИКАКИХ ДОКУМЕНТОВ. Обнаружив это на границе в Харьковской области, я загрустил, но относительно небольшая взятка офицеру «прикордонной службы» решила проблему. В России тогда такое было труднопредставимо. Через год меня задержали прямо на вокзале симферопольские менты – я сдуру не взял у проводника билет и не мог доказать, что я только что сошёл с поезда. Меня препроводили в «обезьянник» и грозили оставить там на ночь, но опять-таки небольшая сумма денег сделала меня вновь свободным, как ветер.

Весь
этот бардак был очень мил и удобен с бытовой точки зрения, но не мог существовать
постоянно. Слишком много желающих было этим попользоваться. А на возможности
всё продать и всё купить полноценное государство не построишь. И этой стране, и
её гражданам нужно было самоопределяться.

И чем дальше я наблюдал за траекторией
развития Украины, тем очевиднее становилась её полная несамостоятельность. Украиной пользовались все, кто хотел и
мог («как опьяневшая блудница, не знала,
кто берёт ее…»). Это страна могла
быть только ведомой. Либо - Москвой, либо её врагами. Оказалось, что
третьего не дано. В нашем несовершенном мире враги русских оказались и быстрей,
и наглей.

И в нулевые началось постепенное сползание Украины в ад. Из проекта эпохи Кучмы «Не-Россия» из неё при Ющенко начали лепить проект «Анти-Россия». И чем дальше, тем всё более очевидно, что никакой единой Украины не существует, а есть совершенно разные по культуре и ценностным установкам регионы, искусственно, по воле большевиков, объединенные в одну страну. Причём её одна часть люто ненавидит другую.

Недобитые бандеровцы, униаты, сектанты,
фанаты Мазепы и Петлюры, ведьмы из Femen, в стиле гоголевской фантасмагории
начали вылезать из всех щелей и как будто мстить
Украине, что она так долго была вместе с Москвой, была русской, была
православной. В медийном поле их прикрывали «гордоны» (так и хочется написать
«штопанные»), «савики шустеры», «евгении киселевы» и прочие тошнотворные персонажи.

Сначала местами это было и забавно, как
псевдоисторический бред про древних укров, «яки першими стали людынами» или высказывания
дубинноголового Кличко. Но чем дальше, тем фарс
всё больше перерастал в трагедию.

Первый сатанинский шабаш состоялся в
2004 году. Ну а 2014 год расставил всё на свои места. Мы увидели звериное, осатанелое лицо украинства.
Мы увидели ненависть к жителям южных и восточных регионов, к русскоязычным,
издевательства, убийства - только за то, что посмели не согласиться с мнением обезумевших
свидомитов. Пошло стремительное расчехление и самоопределение любимых деятелей
культуры: Олега Скрипки, Святослава Вакарчука, Кузьмы Скрябина. И говорили они
такое, что лучше бы молчали или погибли бы в 27 лет.

Точкой
невозврата стало, конечно, сожжение заживо нескольких десятков человек 2 мая
2014 года в Доме профсоюзов в Одессе.
За которое никто, НИКТО (!!!) не был наказан. И которое фактически одобрили и
украинские власти в лице Порошенко и Зеленского, а также прекраснолицые
Скрипка, Вакарчук, Макаревич с Гребенщиковым и прочая лобода. Это же не Ахеджакову, не Навального и не Дудя сожгли. А
всего-навсего каких-то «колорадов», «сепаров». Тьфу на них, разве это люди? Для
тех, кто не помнит, «колорадами» называли тех, кто использовал в качестве
символа георгиевскую ленточку, которая похожа по окраске на колорадского жука.

И потом хохлы весело шутили, называя в
часть этого одесского холокоста блюда в ресторанах типа рагу «Дом профсоюзов»
или «Жареный колорад». И это было едва
ли не хуже любых убийств.

Далее пошли следующие круги ада: убийства
детей в стариков в Донецкой области, зверства нацбатов, о которых писала даже
совестливая «Новая газета». И что? Всё
оказалось «божьей росой» для украинской, а если честно, то и российской элиты.

И так продолжалось все эти годы. Порошенко
сменил Зеленский, но ничего не
изменилось: Донбасс обстреливали, там гибли люди, украинские власти спешно
модернизировали свою армию (крупнейшую
в Европе, после российской!), закупали вооружения, а Запад накачивал Украину оружием,
создавал лаборатории, где разрабатывали новые штаммы вирусов и компоненты биологического
оружия, а подонки по-прежнему держали масть в украинском политическом дискурсе.
Хохлы до того обнаглели, что всерьёз собирались утопить Донбасс в крови в марте
этого года и даже начали говорить о возвращении к статусу ядерной державы. И
ничего не предвещало.

И вот случилось сначала 21-ое, а потом
24 февраля. И полыхнуло, и порвались пуканы. Градус дискуссий стремительно
зашкалил. И в них было очевидно одно: те,
кто был в теме, кто следил за ситуацией на Украине – в основном поддержали
операцию. Для них происходящее давно ожидалось и не стало сюрпризом. А те,
кто все эти годы учился в школе, делал тиктоки, кто слушал Моргенштерна, сидел
в фейсбуке, «личностно рос» с помощью инфоцыган из инстаграма – ничего не
поняли и возопили.

Что чувствую лично я? Восторг прежде
всего. А что, так можно в современном
толерантном мире? Можно называть вещи своими именами и наказывать подонков?
Можно демонстративно игнорировать вопли стран, называющих себя
«цивилизованными», а на деле показавшими себя полными ничтожествами и
лицемерами? Путин показывает – да, можно.

Как известно, римский сенатор Катон-старший
каждое своё выступление заканчивал фразой «Карфаген должен быть разрушен».
Такой фанатизм был продиктован не только тем, что Карфаген был основным
конкурентом Рима в средиземноморской торговле, но и тем, что жрецы Баала
практиковали человеческие жертвоприношения,
в том числе сжигали заживо детей. В представлении суровых римлян, такая
цивилизация просто не имела права
существовать.

Как писал по схожему поводу Бродский,
«Всё-таки лучше сифилис, лучше жерла единорогов Кортеса, чем эта жертва».

Украине
в нынешнем виде не место на земле. Это новообразование переродилось в раковую
опухоль. Пора браться за скальпель.

Этот Карфаген должен быть разрушен.
И он будет разрушен.

Владислав САХАРЧУК